Он (Григорий Юрьевич Рубинштейн) в
крупных журналах никогда не печатался – просто ничего не давал. А недавно умер.
От старости и обиды, наверное. Эту самиздатовскую подборку (много!) мне
прислала из Питера его дочь Юлия. С Григорием Юрьевичем мы эпизодически дружили
лет тридцать, я знал его острейшие эпиграммы, читал кое-что замечательное
иногда в газетках, при случае он блистал критическим умом на литературных
семинарах… Лирика и своеобразная его, очень простая, точная и горькая философия
– открылась после. Главное он прятал почему-то. Читайте! Думаю, эта подборка
многих порадует. (Фото, к сожалению, только такого качества). (Я выбирал,
сканировал, потом вычищал текст, но не все значки, наверное, подправил).
Кстати, есть у него и проза, но до нее я пока не добрался.
Лева. Р.
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
К ЧИТАТЕЛЮ
Если бывает полностью
беспросветная жизнь, без единого продыха, то жизнь Григория Юрьевича
Рубинштейна была именно такова.
Родиться в голодном
1933-м, уже в пять лет узнать (от отца), что нарком Ежов - самый страшный
человек в стране, в восемь лет получить известие о том, что отец, добровольцем
пошедший на фронт, пропал без вести (это означало полное бесправие) - а там, в
Керчи, погибли все, гитлеровцы применили газы, потом знать и скрывать всю
жизнь, что справка о гибели отца подложная, выдал еб матери за беспорочный труд
председатель того среднеазиатского колхоза, куда семью эвакуировали, потом
возвращение в разорённый дом, голод, нищета, учёба, "борьба с
космополитами" - и под это дело исключение из комсомола и из института.
Образование он всё-таки получил, работал, разведывал нефть - значит, именно его
трудами мы, остальные, в 60-80-е не знали голода. А его отчёты шли под другими
фамилиями. "Пятый пункт". Другие получали премии, награды, слыли
специалистами, пользуясь полученными от него знаниями, опытом. Это ведь и есть
предательство...
Предавали и школьные
друзья - помните, как тогда все высчитывали, кто в компании "стучит".
И даже день его
рождения - восемнадцатое мая - стал днём траура по репрессированным народам
любимого им Крыма.
Черпать радость он мог
только из одного источника на свете - из себя самого. И черпал, пока мог, и
одаривал других. Перевернёте страницу - и вам достанется.
Когда источник
исчерпался — жизнь кончилась.
Юлия Рубинштейн,
дочь. (Ижевск-С-Петербург).
ГРИГОРИЙ РУБИНШТЕЙН
Прожил я сравнительно
долго,
Несчастье и счастье - мне
впрок.
И был я наполнен, как
Волга,
И был я, как Волга, широк.
Воспитан без должного вкуса,
В сплошной нищете и нужде,
Какой только, батюшки,
мусор
Не нёс я, как Волга, в
воде!
И я напрягал свою спину,
И бился ночами в причал.
Кому-то вращал я турбину.
Не знаю - тому ли вращал.
Трудиться - оно ведь не
просто,
Там дело еще в глубине.
А кто-то — плевал в меня с
моста,
А кто-то - мыл ноги во мне.
А кто-то ночами старался
Наставить побольше запруд,
Чтоб я посильней
низвергался,
Чтоб был интенсивней мой
труд.
А кто-то, утробе в угоду,
Глушил во мне рыбу как
жанр,
А кто-то откачивал воду
Для личных своих баклажан.
А в творчестве - радость и
горе,
А в звуках - природы
оргазм.
Как Волга в Каспийское
море,
Я тихо впадаю в маразм.
ГРОЗА
Есть перед бурею мгновенье,
Когда средь влажной тишины
Вдруг резко падает
давленье,
Как с похудевшего - штаны,
И в атмосфере влажной,
плотной
Сквозь удушающий туман
вдруг треснут всех небес
полотна,
Как на толстухе - сарафан.
И, руша благодать покоя,
Свивая дождевую нить,
Вдруг хлестанет с небес
такое –
Ни с чем приличным не
сравнить.
1990
СКАЗКА-ЛОЖЬ
В русских сказках правит
хитрый,
И история хитра.
Правил Русью лже-Димитрий,
Почитали лже-Петра,
Лже-Бориса, лже-Ивана,
Лже-поручика Киже.
Так и стала постоянной
Эта страсть к любому
"лже'".
Лже-святые в лже-обитель
Лезут, лже-открыв глаза.
Наш лже-славный
лже-правитель
Врёт лже-правду нам в
глаза.
Лже-торгуют лже-торговцы,
Лже-пророк издал лже-том.
И лже-волки, и лже-овцы
Машут серым лже-хвостом.
Ложь, как вошь, ползет в
народе,
Лжа ужом ползет по лже.
Что лже-здесь лже-происходит
—
Не понять давно уже.
июль 1991
РОЖДЕСТВО
О, мифов сокрушительные
сцены!
О боги древнегреческой
молвы –
Из моря, из огня, из
мыльной пены,
Из, извините, чьей-то
головы!
Царили вы
надменно-эпохально,
Взирая с олимпических
высот.
А этот родился вполне
нормально –
Полметра ростом, весом три
семьсот.
Бейт-Лахм. Ночь. Сиянье
небосвода,
Волхвы бегут, уже не чуя
ног.
Великий сын великого
народа,
Исус Иосич, плотников
сынок.
Вот он-то, вырастая
понемногу,
Хоть в бедности, но
всё-таки в чести,
Открыл, что каждый, в
общем, равен богу,
Когда он знает, что ему
блюсти.
1993
ЯЗЫК
Имеет свой язык любая
тварь,
Чтоб славить мир, правителя
и бога.
Вот я вчера купил себе
словарь,
Чтоб иностранным овладеть
немного.
Давно привычный
(сызмальства!) к труду,
Сказал я: - Ну! - и
поплевал в ладони.
Сейчас я сам себя
переведу,'
Чтоб быть понятней тем,
потусторонним.
...Вторые сутки я не сплю
уже,
И с каждым часом мне
трудней и хуже:
Я всё прочел на Бэ, наГэ,
на Же,
Но нужных слов нигде не
обнаружил.
Привычных слов, привычных
идиом
Не поместил сей лексикон
убогий...
Придётся снова петь мне на
родном
О мире, о правителе, о
боге.
октябрь 1974
Сквозь коридор, от ламп
шипящий,
Сквозь затянувшийся
конфликт
Вхожу в отдел, как старый
ящер,
Как чудом выживший реликт.
И - кто до хруста выгнул
пальцы,
Кто второпях протёр очки...
Я знаю, как неандертальцы
От зверя прятали зрачки.
октябрь 1970
НОВОКРЕЩЕНЦЫ
Обожаю величие звонниц
И имею изысканный вкус.
Слава богу, что я не
японец.
Слава богу, что я не
француз.
И такая кругом лепота,
И такие прекрасные лица...
Слава богу, распяли Христа.
Есть теперь, на кого
помолиться.
май 1996
РОССИИ ВЕРНЫЕ СЫНЫ
«Умом Россию не понять.»
Соотношенья - непростые.
Бывает же, что мама - б...,
А дети у неё - святые.
СЧИТАЛОЧКИ
Собирались патриоты
Для общественной работы.
Чтобы Родину спасти,
Каждый должен до-не-сти.
Каждый хмур, как хмырь
болотный,
За нечётным -
Смотрит четный,
А за чётным
Смотрит тот,
Кто последним
До-не-сет!
1977
Дисциплиной известен был
всем Ганнибал:
Не курил, не кололся и в
долг не сшибал.
В тот же век
разгильдяйством прославился Рим
И беспутством, и пьянкой, и
блудом своим.
Этот город (в дальнейшем -
святилище ряс)
Был настолько беспутен, что
вовсе погряз.
И они опасались, что тот
Ганнибал
Им испортит такой
увлекательный бал.
- Ганнибал у ворот!
Ганнибал у ворот!
А чего раскричались? Он
даже не пьёт...
Храню я для себя и гостя
Зерно кофейное в берёсте.
— Как экзотично! - скажут гости.
О кофе?
Или о берёсте?
НАЧИНАЮЩИЙ
Запев внезапно,
вдохновенно,
От молока пушист и ал,
Поэт испытывал свой тенор,
Вчерашний дискант упражнял.
Но вскоре, признанный
друзьями,
Он изменил немного тон:
Стихи читая вечерами,
Переходил на баритон.
В себя уверовавши быстро
И от вниманья женщин пьян,
Он вдруг пошёл в таком
регистре –
Ни дать ни взять, что твой
баян!
Но я, знакомый с ним не
часом –
Знакомство наше - старина,
Знал: в глубине густого
баса
Дрожала дисканта струна.
1967
Под городом под Глуповом
Горком накрылся. Куполом..
Глядит народ окрест,
А вместо флага - крест!
ПЕРЛЮСТРАЦИЯ
Ходит почта по Самарам,
Фицияльное лицо.
Подержав конверт над паром.
Кто-то вскроет письмецо.
На щеках у дяди колор,
Но стыда у дяди нет :
Дядя ищет то ли доллар,
То ли воинский секрет.
Труд огромный и бессонный,
Не оплаченный никак,
А кругом жидомасоны
Пишут, пишут, мать их так.
Почта прёт. Пакетов -
тонны,
И судьба у дяди злей...
А секреты в Пентагоны
Поступают из Кремлей.
САД-ОГОРОД
Я сказками не увлекаюсь,
Я даже чуть не стал врачом,
И в мир меня принёс не
аист,
Капуста тоже ни при чём.
Но жизнь прошла.
И не без грусти
Скажу, что сделал всё, что
мог.
Когда меня нашли в капусте,
Я так на грядке и издох.
Я перестал летать во сне,
Меня уже не будят птицы.
Живу в своей чужой стране,
Не выезжая за границу.
В моём привычном словаре
Давно исчезло слово
"если".
А если никакого
"если",
Из сердца исчезают песни,
И птиц не слышно на заре.
1997
Для сущих на Земле существ,
-
Твердили нам за школьной
партой, -
Жизнь есть всего обмен
веществ.
Тогда не знали слова
"бартер".
Я был в те годы слишком
мал,
Катилась жизнь моя земная,
И что на что я поменял —
Ей-богу, до сих пор не
знаю.
И с кем менял, и как менял
–
То ль по объёму, то ль по
весу –
Доселе скрыты от меня
Происходившие процессы.
Закончится обмен веществ,
Рассеется очередуха,
И все увидят - я исчез
Как личность и носитель
духа.
А был ли этот самый дух?
Но где-то дан сигнал трубою
—
И горстка - несколько
старух –
Поплачут. Сами над собою.
1996
ХРАМ
Всеобщий храмовый подъём,
Колокола под гром оваций,
Теперь мы лета проживём,
Теперь нам есть, где
побираться.
Лампада божья - свет в
окошке.
Молитесь! Папертью
дорожка...
октябрь 1998
Не зарясь на супружеское
ложе,
Твержу, являя старческую
прыть:
- Я вас любил. Любовь ещё
быть - может.
Но торопитесь: может и не
быть.
Хирурга призовёт Господь
И тихо скажет между прочим:
Вот я - я создал людям
плоть,
А ты что делал?
- Резал, Отче.
Я резал вдоль и поперёк.
Но ведь-берег!
Зимою ветра свисты
И холод от земли.
В подъезд вошли нассысты,
Нассали, где могли.
Я до смерти люблю бумагу.
Возьму нетронутый листок
И сам на нём строкою лягу,
Весь протянувшись поперёк.
Хоть ревматически, хоть
криво,
Но всем понятный оттого,
Что не придуманное чтиво,
А весь - живое естество.
Сажаю буквицы, как семя,
Святой кириллицы резьба.
И прорастёт живое время,
Татарник - горькая судьба.
сент. -окт. 1997
ЭПИТАФИЯ
Образец благородного стиля
Мы, подумав, легко обрели :
Он не умер.
Его сократили
Из числа населенья Земли.
РАЗГРОМ
Инструктор был мужик не без
затей.
- Десант, - учил он, -
точная наука.
Меня учили прыгать с
плоскостей,
Бросаться и из двери, и из
люка.
Не совершал очередной
прыжок.
Не надевал десантное
убранство,
Но Родина исчезла из-под
ног.
И подо мною - мёртвое
пространство.
А командиры — плачь или
кричи –
Нас предали. Им изменили
нервы.
И я один, как мой отец в
Керчи,
В степи стоявший насмерть
без резерва.
1993
СТОН
Любовь мы выпили до дна,
Дно и наружу видно даже.
Одна ты у меня...Одна!
День изо дня! Одна и та же?
Скрипит под ногами. Вы
слышите скрип-то?
И холодно, аж пробирает до
слез...
Намедни я вышел пешком из
Египта
И вдруг догадался : был
сильный мороз.
И тотчас растаял, увидев
ребёнка:
Он близко стоял, охраняя
лоток.
Колпак "Адидас".
Луноходы. Дублёнка.
Обрез под полою. А сам - с
ноготок.
Мой голос был твёрже
металла,
Твой голос был чист, как
кристалл.
И ты предо мной трепетала,
И я пред тобой трепетал.
Нас время по-своему лепит,
По-своему пишет портрет,
И этот загадочный трепет
Продлился до старости лет.
Загадочны люди и вещи,
Загадка - прилив и отлив...
Звони. Мы ещё потрепещем,
Пока позволяет тариф.
ноябрь 1998
На всякое дело годный –
Хоть циркулем, хоть лопатой
–
Я вечно
Державы подданный,
Хотя и
вечно поддатый.
август 1999
О боже мой, какие лица!
Как между ними различить
Тех, на кого бы положиться,
От тех, на коих - положить?
май 1999
ПОЭТ В РОССИИ - БОЛЬШЕ, ЧЕМ
ВЕЗДЕ...
Поэт в России -
как у них... шериф!
Поэт вещает
голосом прогресса.
В поэзии немыслим недолив,
И вовсе не должно быть
недовеса.
Большой поэт
за то народу мил,
Что все излил
доходчиво и броско.
А ежели он, падла, недолил
–
Я из горла дополню у
киоска.
июль 1999
Кто - себя мыслителем
числя,
Кто - от праздности
пустомеля,
Молодёжь толкует о смысле,
О походе к великой цели.
И - в карьер срываются с
места,
И - трещат внатяг
сухожилья,
И штурмуются Эвересты,
И грызут кулак от бессилья,
Пробиваются, добиваются,
И в хребты зубами
впиваются,
От отчаянья напиваются...
У иных - сердца
разрываются.
И, ещё не остыв от ярости,
Вдруг вступают под кровлю
старости.
Из подъезда прогорклым и
кислым
Ударяет сквозь дверь из
щели,
Жизнь сама становится
смыслом
И сама становится целью.
И мелькают чёрные числа,
Различимые еле-еле...
Что сказать вам о смысле
смысла?
Что поведать о цели цели?
1999
По зиме морозной и
сугробной
Мы идём, мучительно
скользя.
Жизнь настолько
неправдоподобна,
Что о ней рассказывать
нельзя.
Даже с очень праведным
лицом –
Прослывешь лжецом.
Просто заурядные соседи
И вон тот с цыгарюою чудак
–
Все из древнегреческих
трагедий,
Из каких-то мифов или саг.
Из домов немереной Расеи,
Где беде конца всё нет и
нет,
По утрам уходят Одиссеи,
Чтобы выплыть через
двадцать лет.
И среди событий жизни
бурных,
Через амфитеатр без дорог
Мы идём нелепо на котурнах,
Сами сочиняя монолог.
Просыпайся утром - и
вперёд:
Сцена ждёт.
1998
На флоте выражаются
недлинно,
Поскольку шторм - не место
для словес.
Там знают: подвиг - это
дисциплина,
Сознательная или даже без –
Оно не важно. Главное —
успеть
То, что прилично табелю и
чину :
Добраться, закрепить,
надраить медь –
И материться сколь угодно
длинно.
В кровь разодрав ладони о
канат,
Скатиться вниз побитым и
помятым...
А подвиг - он всего лишь
результат,
Когда нужны кому-то
результаты.
НОВЫЙ ГОД
Кружатся снежинки –
Косички и чёлки,
Идут по старинке
Казенные ёлки.
С подвыпившим Дедом,
С усталой Снегуркой,
С Лисичкою следом
С потёртою шкуркой.
Но скрытна беда
И не видны прорехи –
Сверкает Звезда,
Золотятся орехи,
Идут превращенья,
Под ёлкою гонка,
И чудо общенья
Пронзает ребёнка.
Волшебному коду
Подвластные свечи...
Он - часть хоровода,
Он кем-то замечен.
И смолы на лапах,
Успевших согреться –
Взволнованый запах
Далёкого детства.
Как пища душе,
Чуть успевшей родиться –
Простые клише
Немудрёных традиций.
Так год начинается
Чудом. Искусством.
И снег отзывается
Хрустом капустным.
И волны интима,
И небо горит,
И словно ты вымыт
И свежепобрит.
20-21.12.96
Весенний клён заптичен,
засиничен,
Он на рассвете трепетно
звенит,
И, оставаясь деревом на
вид,
Одушевлён и даже эротичен.
Он весь с утра до вечера
поёт,
Серёжками звеня, как
бубенцами.
Его зелёный, в сто
оттенков, свод
Заплодоносит юными
птенцами.
А когда лето вырастит свой
сад,
Когда сомкнётся крон густая
пена,
Плоды не упадут - они
взлетят.
И это будет
необыкновенно.
18.06.97
Я не искал великих Истин,
Не щадил бедной Музе грудь,
Я просто холодильник чистил
–
А это тоже что-нибудь!
01.07.97
Я с детства был глуп
неприлично.
Родных своих очень смутив,
Я ждал, когда «вылетит
птичка»,
И честно смотрел в
объектив.
Давно уже кончилась съёмка,
Фотограф ушел в кабинет,
А я всё расспрашивал
громко,
Где птичка, зачем её нет?
Как я её вылет прошляпил,
Чем кончился этот полёт.
И взгляд мне запомнился
папин: -
Какое несчастье растёт.,.
04.07.97
«Котик усатый
по садику бродит...»
В.А.Жуковский
Воспитание - дело тонкое,
Хоть в Тамбове, а хоть в
Крыму.
Кто-то должен сказать
ребёнку,
Что «коровка сказала -
му-у».
Доброту и длительность тона
Повторит ребёнок, шаля.
Это некий звук камертона,
Как в оркестре вначале -
«ля».
Чтобы знал родство и
соседство,
Чтоб освоился и привык.
Чтобы с каждым животным с
детства
Находил он общий язык.
08.07.97
Сатира - это вовсе не
борьба,
Как полагают многие и
многие,
Но опыт изучения раба,
Анализ общий рабской
психологии.
Сатирик - это вовсе не
палач,
Творящий казни зримо и
незримо,
Скорее, он учитель или
врач,
Страдающий среди
неизлечимых.
09.07.97
К жизни нельзя относиться
серьёзно.
Я это понял, но было уж
поздно.
Если б серьёзней мне быть
довелось,
Понял бы я это раньше,
небось.
12.07.97
Страна намёков и доносов,
Страна советов и наветов,
Где у матросов нет
вопросов,
У адмиралов - нет ответов,
Где промысел зачахнул
божий,
Где все - не против и не
за.
И образ жизни, непохожий
Ни на какие образа.
19.07.97
Поэт, если он настоящий
И значит собою что-то,
Всем нужен, как «чёрный
ящик»
Летящего самолбта.
Нет, он не ревёт винтами,
И руки его - не крылья.
Он помнит, что было с нами,
Когда поросло всё былью.
22.07.97
