А Л
Е К С
А Н Д Р
К О
Р А М
Ы С Л
О В
ИМЯ
ГЛАГОЛЬНОЕ
СТИХИ 1987-2000 ГГ.
427436, г. Воткинск,
ул. Гастелло, д. 9, кв. 49,
т. (34145) 310-83.
1 9 8 7
ВЗГЛЯД В КОРЕНЬ
Вот
что значит, образно,
Имя:
Корамыслов!
Рельсов
пара. И влюблённых.
Узы
шпал. И узы рук…
Ну,
а я – как третий-лишний,
Как
кентавр, давно ненужный,
Отпустив
поводья сердца,
По
щебёнке и по гальке –
По
слезам окаменевшим –
Спотыкаюсь:
стон за шагом,
Спотыкаюсь:
шаг за стоном,
А
на мне – тоска в седле…
…Я
Вас люблю –
единственное
Множество
из
множества Единственных –
люблю!..
1 9 8 8
…Поло-умье льёт, как из бедра,
Поло-кровье плещет в пустыри
В
пол-меня. Ступает – в пене – Страх
В поло-водьем пенящийся Риск…
ТРАГИКОМИЧЕСКИЙ ВЗГЛЯД
Я
протягиваю губы…-
Нет
в ответ.
Я –
протягиваю ноги. -
Нет
так нет…
…И
тощ - неистощим:
И
дождь - неиздождим,
И
грязь - неизгрязнима,
Глухонемеющих “рад бы…”,
Глухонемеющих “буду!”
Кровопотливые свадьбы
И
кропотливые будни:
От
переводов на личный
Письменный
– с глухонемого –
До
переводов наличных
Звуков
– для глухонемого…
Сквозное
искусство
Дышать
сквозняком –
Сквозь
губы вприкуску
И
слёзы вприхлёб –
Сквозь
зубы зову
За
адово – Адой,
Сквозь
пальцы зову
За
раево – Раей,
Сквозь
рёбра зову
Я
голосом – голос…
Я –
не прозорливый ни капли,
Только
прозреваю от горя:
В
море одиночества Капли –
Капля
одиночества Моря...
Только,
приглядевшись почутче,
Вижу
за улыбкою мима:
В
мире одиночества Чувства –
Чувство
одиночества Мира…
…Ещё
заблуждаясь, что я убеждён,
Хожу
коридором случайной строки…
Уже
убеждаясь, что я заблуждён,
Схожу
я с ума по ступенькам тоски…
1 9 8 9
Я
на чистую воду плыву,
Задыхаясь
под радужной плёнкой –
Под
намёком, прозрачным и тонким,
Что
до нереста не доживу,
Что
напрасно икре намекал
На
свои молодые молоки –
На
бесстыдные эти намёки,
Что
молочною станет река,
Что,
до времени их расплескав
На
какой-то дырявый ботинок,
Я
чешуйки иллюзий о тину
Обдеру
на реальность песка,
Что
напрасно пузырь надорву,
Намекая
на певчую звонкость,
Что
напрасно под радужной плёнкой
Я
на чистую воду плыву…
Между
дымом и золой,
Надоело
выбирать
Между
небом и землёй.
Мне
бы угли затушить,
Чтобы
не было огня,
Мне
бы душу задушить,
Чтобы
не было меня…
Только
надо обгореть
До
сурового нутра,
Надо
нежность обогреть
До
зелёного утра…
* *
*
Наше
время – и стекло,
И
железо, и бетон.
Наше
время истекло
В
равнодушный таксофон.
Через
трубки истекло –
И
закапало гудком
В
наши души, на стекло,
На
железо, на бетон…
Ты
на осень посмотри:
Зарябило
от рябины,
Зарябило
от калины
И
окалины зари… -
Хоть
на осень не смотри!..
Ни
в глубоких стихах
И
ни в мелких грехах
Не
хочу потонуть –
И
опять потому,
Искупавшись
в грехах,
Искупавшись
в стихах,
Искупаю
грехи,
Искупаю
стихи…
Что
нам часы? – Ерунда!
Что
нам минуты? – Пустяк!
Ты ещё
так молода,
Мы
ещё молоды так!
Что
нам прогулы? – Мура!
Что
опоздания? – Вздор!
Истинна
только пора
Соприкасания
пор…
Хорошо
бы нам не нервничать,
Не
паясничать, не ёрничать…
Хорошо
бы нам сумерничать,
Пересмешничать,
чаёвничать…
Хорошо
бы нам не вредничать:
Не
ворчать, не привередничать…
Не
отчаиваться, что бы там
1 9 9 0
* *
*
…Зачатия
во время половодья,
Зачатия,
когда земля нага, -
Коней,
что предназначены поводьям,
Лугов,
что предназначены стогам…
А
я, приговорён в тебя излиться,
И
ты, обречена меня впитать,
Зачали
дочь… Давай не будем злиться
На
жребий наш, чьё имя – Доброта!
Не
то, что гуси-лебеди – и утки не везде…
С Проснувшейся Красавицей к загадочной воде?
Иль – тутошним Онегиным со здешней Дамой Пик,
Как будто не товарищи гуляют – господа?..
А над Господской улицей – Чайковского – летит
Не Чайка – Лебедь Белая!.. Волшебная вода!
* *
*
За
преступление – удача,
За
неудачу – наказанье…
Поедем,
милая, на дачу –
На
дачу ложных показаний.
Возьмём
обманные повестки,
Дадим
обманные подписки…
Туда
– недальняя поездка,
Обратный
путь, увы, - неблизкий…
* * *
Кощунственно
звонки
Созвучий
звонки:
На
фронте – воронки,
В
тылу – воронки…
Помилуйте,
судьи!
Моя
ли вина?
В
звенящие судьбы
Играла
Война…
По
системе ординат –
Всё
чины да ордена.
По
системе же абсцисс –
Только
“т-с-с!” да только “цыц!”…
И
душу в пятках – веселят…
Но
мы с тобою – постояльцы,
Которых
скоро выселять,
Которым
снова ходоками,
А
то и беженцами быть –
И
Правду чувствовать ногами,
Ногами
Истину любить…
* *
*
Бывало
тяжче и лютей,
А
будет снова тяжко, люто –
У
ограбляемых людей
Осталась
грузная валюта…
А
сколько тянут на рубли –
На
легковесные рубли хоть –
И
серебро пудовых лир,
И
золотые фунты лиха?..
* *
*
Так
странно: со Сталлоне
Ты
крутишь фильм крутой,
А я
стою с талоном
За
манною крупой,
За
манною земною…
И
очередь странна:
Страна
стоит за мною,
И
впереди – страна…
Всё
двоилось в глазах,
Всё
двоилось в ушах.
И
не верить – нельзя,
И
поверить – “лапша”…
На
двоякий стишок
Надоумливал
Век:
“Как
ты? – Пло-хо-рошо.
Кто
ты? – Чу-чело-век…”
Моё наречие – прохладно,
А
мой глагол – совсем не жгуч…
Но
обожгут тебя прикладом,
Тебя
дубинкой обожгут –
Я прилагательного пластырь
К твоим
ожогам приложу,
Своё
причастие, мой пастырь,
Как
заживляющую пасту,
В
уста разбитые вложу,
Позволишь
если…
Нашу
мякоть можно шмякать,
Нашу
мякоть можно мять,
Можно
слопать, можно смякать,
Даже
вкуса не понять.
Можно
ягодицы ягод
Лапать
хищно и давить.
Ни
железом нашу мякоть,
Ни
желе - не удивить.
Консервируй лучше нынче -
Прозапас,
на век иной -
Век
мой, цинково-циничный,
евнуховый
запрет
с
этой “запретной темы” –
сам
для себя снимаю –
словно
тесные плавки
со
своих переполненных чресел.
Тайна
останется тайной.
Лжи
и фальши не будет…
…Волнуется
пруд.
И
волнуется Юный Онан.
И
вот раздевается медленно –
и
нагишом
вплывает
в блаженное Чрево Матери-Воды.
И
вот начинается
вечный
обряд вожделенный…
И
вот он гребёт и гребёт –
и
не помнит о матерной рифме –
о,
нежная радость!
о,
грубый восторг! –
и
молоки –
не
ради игры,
но
ради икры! –
он
выплеснул… -
И
благодарит со стыдом
за
Слиянье -
по
пояс в воде,
коленями
голыми в иле…”
…О,
Господи Боже,
прости
ему те прегрешенья –
за
это признанье,
которое
наши святоши,
ханжи
– никогда не простят!..
1 9 9 1
* *
*
Любимая,
если
жизнь и вправду
развивается
по жестокой спирали Истории,
вставленной
в матку Вселенной,
как
нам быть?..
Как
преодолеть
эти
губительные витки,
эти
круги Ада,
умерщвляющие
в зародыше
целые
цивилизации?..
Неужели
выкидыш неизбежен? –
И нас смоют хлорной водой
в ржавые трубы, впадающие в сточную Лету?..
О, нет!..
Знаешь,
я – лишь Божий член
в
презервативе общественного сознания.
Тычусь,
суюсь повсюду - увы, бесплодно…
Но
когда наконец
сперма
души прорвёт
жалкую
оболочку кондома,
устремляясь
в половые пути Галактик,
когда
наконец
вложат
меня в сырую Землю,
как
во Всемирное Влагалище,
тогда
я узнаю
надежду
на воскрешение во плоти –
и
поделюсь с тобою при встрече…
А
ты – живи!
И
смейся над эрекцией этих строк,
не
предохранённых
от
перверсий…
* *
*
Мы
к двухтысячному году
Переедем
из бараков
На
свободу, на природу –
В
избы раков,
Где
они давно зимуют
На горе,
не зная горя,
И
свистят, и в ус не дуют.
Переедем
вскоре…
* *
*
Шару
было негде упасть,
Яблоком
теперь покати…
Всё
перевернулось. Но в пасть
Ротик
превращать погоди!
Ты
не людоед. Не грызи
Яблоки
Адама, шары
Евы.
Не вернешь из грязи
Чистые
слова – и жиры…
* *
*
Литература…
Литера
– дура,
Звук
– молодец!
Макулатура
С
мускулатурой
Наших
сердец…
Похоже
слово “молочай”
На
чай твой с молоком…
Мне
все равно, о чем молчать
И
говорить о ком.
Плесни
ещё. А мне – не верь,
Как
блеску мишуры.
Похоже
слово “муравей”
На
веянье муры…
Никотин
убивает коня,
Но
зато – окрыляет Пегаса!
Я
курю. Сигарета погасла.
Ты
опять вспоминаешь меня…
По-ленински,
по-кировски киряли,
По-сталински-бухарински
бухали,
Пендюрили
совсем по-большевистски…
С
небритого похмелья коммунизма
Я
чувствовал себя почти как Энгельс:
Хотелось
написать “Антипендюринг”…
* *
*
Утрёмся…
Все мы были сопляками.
Коварные
платочки завлекали
Зелёную
доверчивость сопли…
От
луковых мучений пообсохли
Счастливо-обособленные
сопли,
Но
слёзы потекли… Не у отцов ли
Спросить:
“А полотенца припасли?..”.
* *
*
Хвораю…
И погода неахти,
Вернее,
“охтимнеченьки”. И хворость
Подмачивает
плоть мою, как хворост –
Осенний
дождь. Хоти иль не хоти –
Болей.
И завсегдатаям больниц
Не
жалуйся, заникогдатай морга.
В
хандре, фармацевтической и мокрой,
Не
обленись…
Сардонический
смех в Сардане
И
апостольский плач в Постоле…
Психбольницам
названья дали
Сумасшедшие
боги, что ли?
Мир
безумен… Нам быть балдами
Или
крейзи. О лучшей доле
Помечтаем
в чужом Бедламе –
Только
вряд ли. Скорей, в Сардане
Откайфуем
и отстрадаем –
И в
постылом родном Постоле...
1 9 9 2
Я
по субботам, голотелый банщик,
Хлещу,
как оголтелый барабанщик,
Себя,
перебивая метр и ритм:
“Веник
– суть бань,
Веник
– суд бань,
Веник
– судьба…”.
…Мы
входим в мир, как в общую парную,
Нагие,
разнополые, чужие –
И
мыльным притираемся мочалом,
И
паримся, и спариваемся…
Отдельные
мы получаем ванны,
Купаемся,
детей своих купаем,
До
пены прополаскиваем в ссорах
Интимное
– как нижнее бельё.
Бракоразводно
делим шайки-лейки
(Не
спрятать срам от шаек репортёров
С
блокнотами и “Лейками”, как в песне,
Ни
катаньем не взятых, ни мытьём)…
Сидели
бы по саунам утробным,
По
их бассейнам вод околоплодных!
С
рождения - в тазы нас окунали,
А
после смерти – окунут в котлы?..
Секи
нас, веник, угорелый веник,
Кипящею
берёзовостью розог,
Меня
секи в чистилище надворном!
Пусть,
как венок, на лбу проступит венник –
Пульсирующий
ересью венец!..
Спинным
соединяет мозгом
Дрожащий
ток в моих коленях
И
точность дрожи губ моих?
Как
обонянием мужским
Я
слышу женские секреты
В глухих
секретах абонентства
Бесполой
связи? Почему
Опять
в начале сбивчив диск
На
сердце, номер набирая,
В
конце – прерывисты дыханья
Из
лёгких трубок – и гудки
Любовь
посредством АТС…
Ни
кода нет, ни объяснений
Животной
близости – меж далей
Растительных
– по проводам…
Похожа.
Ты – поночка.
А я
– пончик?
И
на пеночку ты
Похожа
– на птичку.
Я –
твой пенёчек.
Не
садись на пенёк,
С
пенкой молочною
Пончик
не кушай!
Но,
садясь на пенёк,
Не
пеняй
На
сучок – или пенис…
МАЙ
Вновь
начинающий играть
Мир,
продолжающий стареть:
Черёмуха
цветёт, ирга
И
вишня, яблоня, сирень…
И я
с лопатою в игру
Вступаю,
в сад и огород.
И
радостно взрыхляю грусть
Земли,
познавшей окорот
Глубоких,
долгих холодов…
И
Вечность Вешностью сейчас
Звучит.
И я опять готов
Расти,
цветению учась!
* *
*
В
первом колене верблюд,
Комплексую
и горблюсь,
Рефлексивно
сутулюсь…
Я –
из вербального люда,
В
локте последнем
Согнутый
для писанины…
Живёшь,
жуёшься пищей главной:
И плавленным
сырком, и плавной
Сырой
строкою, и варёной
Любительскою
колбасой
На
хлебе профессиональном –
Во
мне, молчальном и оральном,
Во
мне, оральном и анальном,
Банальном
и оригинальном…
Тебя
я кушаю и жру,
Не
обдирая кожуру
И
корочки не обрезая.
Наемся
ли когда – не знаю…
* *
*
Ты
была непорочна, а я был непрочен –
И
шагнул за порог болевого порока…
То,
что было нарочно, теперь – между прочим,
Вдохновенье
греха стало грешной морокой.
Восхи-тительной той, восхи-попельной ночью,
Восхи-писельной той – мы изведали счастье…
Я
утрирую утром, но вижу воочью:
Только
наше потом-ство искупит сейчас-тье.
своим
любимым женщинам, цветами
их
называя… Девочкам – лишь почки
на
свежих стеблях, девушкам – бутоны,
и
только зрелым – страстные букеты,
где
пестики в объятиях тычинок…
Гирлянды
полигамные свиваем –
и
гладим гладиолусы и плечи
пионовые
нежных пионерок,
дебютниц
оргастичных георгины…
И
бережно в гербариях старушки
хранят
оранжерей порнографичность –
не
в память ли о свадебных распятьях,
гвоздиками
к постелям пригвождавших?..
О,
Флора! Нет свидетельницы краше
и
благородней тайнам дефлораций!
Для
молодых в любой медовый месяц
тепло
благоухает икебана,
вплетаясь
в ароматы камасутры…-
И потому-то
женщинам любимым
мы
дарим гениталии растений…
От
Останкина – прекрасные останки,
От
Кускова – благолепные куски…
На
развалинах культуры, словно сталкер,
Я
закидываю рукопись, как скалку.
(Отлетишь
– в мясные сочни разоски…).
Все
пути ведут на рынок да на свалку.
(Дело
в свежести, о, бренные останки!
И
во вкусе, о, нетленные куски!).
Но
дороги сногсшибательно узки –
И
сюда, увы, не въехать на каталке
И
не выехать обратно в катафалке –
Только
шагом. Но раскручены скакалки –
И подпрыгиваю
с пяток на носки…
«Как молитву, читать
Номера ленинградских машин…».
А. Розенбаум.
Всё
расскажут про места
Их
приписки. Спросят: “ГДЕ?” –
И
ответят сами: “ТАМ!”
Ну,
а я – пока что – тут,
В
Петербурге. Я продут,
Но
не вмёрз в булыжный твой лёд.
Пропусти,
притормози, «ЛЕД»!
Мне
гулять в тебе пешком лень
И
прохладно. Проезжай, «ЛЕН»!
Я в
троллейбус наугад влез.
Ты
куда меня везёшь, «ЛЕЗ»?
Фантастичней
даже С. Лем
Не
придумает. Газуй, «ЛЕМ»!
Здесь
бы зиму пережить, «ЛЕТ»,
Пару
творческих ещё лет –
Может,
не был бы я нелеп
В
этом городе лепном, «ЛЕП»?
Смотрит
мраморный в глаза лев…
Я
не прав? Так поверни, «ЛЕВ»!
…Продуктовый
грузовик «ЛЕБ».
Покупаю
молоко, хлеб
В
магазине. Почему, «ЛЕЩ»,
Я
ни мясо, даже ни лещ?
Я в
провинции родной – Лель,
А в
столице… Просигналь, «ЛЕЛ»!
Милый
Воткинск позовёт в лес –
Вот
и кину я тебя, «ЛЕС».
Но
на мост бы разводной лёг,
Под
колёса бы твои, «ЛЕГ»,
Чтоб
остались мои дни – black,
Ночи
– white. Глуши мотор, «ЛЕК»!
Лей
Неву свою в Залив, лей!
Я
слезами не зальюсь, «ЛЕЙ»,
Хлопну
дверцей. Что ж, прощай, «ЛЕФ», -
И
прости, не помни мой блеф…
СТИХИ ИЗ
КНИГИ «ЩЕСТВУЯ»
1 9 9 4
О,
эти яйца в красной оболочке,
о, эти
яйца в кожаной скорлупке,
о, эти яйца, золотые яйца,
Пасхальные! В них – сына или дочки
зародыши земные, Дух святой.
Отец Небесный держит их в ладони,
серп месяца в другой руке сжимая,
но нити РНК не перережет,
их нежность перевитую лелея,
не перережет нити ДНК…
…А завтра – Пасха. Нам подарят радость
другие яйца в красных оболочках.
Разбитые, они нас напитают
подобиями Солнца в облаках…
О, птичьи, человечьи ли овалы!
Снаружи – «Х» и «В» – святые буквы,
«Хай», «Вита», Жизнь –
внутри мошонки грешной.
Да будут СлОvо и яйцо вначале!
Да будет Бог! Да будет Сын
Господень!
Да будут женщин животы
округлы!
Пусть плачут деды, евнухи и
бабы,
смеются дети, курочки
кудахчут,
а петушки поют: «Христос
Воскресе!».
Да будут яйца в красной
оболочке,
да будут яйца в кожаной
скорлупке,
да будут яйца, золотые яйца,
звенящие: «Воистину
Воскрес!».
ЭРОТИЧЕСКИЕ ТАНКИ
* *
*
Быстрые танки
С крепостью нежной брони.
Ласковый боекомплект.
Так тяжелеет орудия ствол
В пальцах любимой…
* *
*
Помнишь, малышка Ё,
Как мы залезли в люк?
Трахнувшись милой головкой
О холодный металл,
Ты назвала своё имя…
* *
*
Ты вскрикнула,
Найдя рукой рычаг…
И снова тишина.
Как в танке,
Глухо…
* *
*
- «Коралл»! «Коралл»!
Я – «Нефритовый Ствол»! –
Слышу по рации…
О, скорей бы, вернувшись со стрельб,
Отразиться в Зелёной Воде!
* * *
Дырочка на колготках…
Вновь зацепилась
Девочка
Ножкой о танк
На моём погоне…
* * *
О, моя куколка!
Пока мы с тобой целовались,
По склону горы
Гусеницы проползли,
Бабочкой танк упорхнул…
* * *
Увы, нечасто
Мы предавались
Гражданским ласкам.
С формы полевой
Пыль отряхну…
ЭРОТИЧЕСКИЕ
ТАНКИ - 2
* * *
Кто развязал роковые бои?
Кто разбудил Президентский гнев?
Целую колени девчонки.
От машинного масла
Потемнели её кроссовки…
* * *
Над танком своим
Теряешь последнюю власть.
Обуздать ли его,
Если хочет
Метнуть снаряд?
* * *
Нам выпало встретиться у холма
На танковом полигоне.
Трассерами разрывными,
Чтоб мчаться быстрей,
Всю ночь я тебя подгонял.
* * *
Среди БМП
Дожидался тебя.
Вздрагивал при выстреле каждом.
Падают вновь гильзы
Бронебойных снарядов.
* * *
Всё тихо.
Только крики «молодых»,
Стук кулаков, сладостные вздохи
Порою нарушают тишину
Казармы.
* * *
Мы слишком далеко
Зашли в поцелуях.
Мундир твой расстёгнут.
О, как непрочна
Воинская присяга…
* * *
Щель смотровая,
Долго в тебя я смотрел…
Звёзды зажглись.
Положил на тебя с прибором
Ночного видения…
ЛЕТНЯЯ ЭЛЕГИЯ
Ника, Лина и Дина!
О, Клубника, Малина
И Смородина – в летний
Жаркий полдень! В последний
Раз, быть может, сегодня
Вами полнится Зина
–
Лубяная Корзина,
Завершая ягодный
Или ягодный месяц
Именами – не смейтесь! –
Слаще коих, свежее
Не услышу уже я…
ДВАЖДЫ ДВА
1
Есть сторона. Но её не дали.
А у неё было две медали.
За оборону того, что сверху
(Я провожу, предположим, сверку),
Ну, и за взятие той, что ниже,
Что на себя, как награду, нижут
Толпы азартных младых героев,
Столь увлечённых своей игрою.
Шумногочисленна
эта челядь.
Знать, оттого разболелся череп…
Есть сторона. Но её – и нету.
А у неё было две монеты.
Им, золотым, ни один мерзавец
Мордой своей не испортил аверс
И ни один не испортил реверс.
Золото – longa, мерзавцы – brevis.
Нету вопросов. И денег нету.
Ставлю ответ на ребро монеты:
Сторону ту я лишил медалей
Вместе с невинностью. И так дале…
2
Следственных мест я избег. Хоть право
Левым вполне тогда было, право.
Не был орлом я. За что же – решка,
То бишь, решётка? Но всё же грешен.
Ибо в столь сладком причинном месте
Я не искал ни причин, ни следствий –
Только любви, что всему начало.
То, чем искал я, не раз кончало –
И не могло ничего окончить.
Знать, оттого разболелся копчик…
3
Свой исключил из дорожных правил
Шаг. В отступленье его направил.
Цезарь ГАИ, не свисти в компостер,
Если проедусь пешком, как Постум.
Не на колёса я сел – на шины.
Знаете, все мы - слегка машины.
Каждый - по-своему лошадь. Сила
Оной и есть превосходство «ЗИЛа»
Над «Запорожцем». Овёс в бензине
Топчут копыта мои в резине.
Но не беру я ни руль, ни вожжи
В руки. И мне тротуар дороже,
Нежели все магистрали мира.
В вашей колонне смолкает лира,
Дизеля конь и карета Бенца.
Знать, оттого разболелось сердце…
4
Если корабль «Современность» тонет
(«После»
не будет и даже «до» нет) –
Бродского мы непременно сбросим,
А Солженицына прямо спросим:
«Как обустроить Ковчег наш?» - то бишь,
«Сам ли спасайся, когда ты тонешь?».
Если пошло уж на то – пошло бы
К Библии, чтобы представить, что бы
Произошло. Нет, не с Ним с Лукою –
Только с лукавым Его слугою.
Если Господь не родил бы Змея –
Я напишу, рта раскрыть не смея –
Не одарил бы умом богатым,
Я тогда тоже бы не был гадом.
Если б Господь не родил Адама
С дамой ребра его, сердца дамой –
Или бесплодными
их оставил –
Жала не прятал бы за устами.
Если бы сын их, придурок Каин,
В Авеля, брата, не кинул камень,
Матери яблоко бросил, Еве, -
Всем бы иначе зачлось на Небе…
Но на Земле сослагать не можно.
Льзя лишь делить, вычитать и множить,
Ну, и слагать. Но не надо боле.
Либо – продолжатся эти боли…
* * *
Когда трамваи, полные народом,
Уйдут в депо, с троллейбусами вместе,
И в парк уйдут автобусы пустые –
Я провожу тебя до остановки,
До остановки сердца моего.
И, пожелав тебе спокойной ночи,
Я по шоссе, посасывая сушку,
Уйду один. И ты прошепчешь: «Саша…» –
Но не догонишь. Даже на такси…
ЩЕСТВУЯ
Одна у нас с тобой ществуя.
Я, как и ты, её сосу.
Да, я с тобой сосуществую.
Для нас двоих – один сосуд
С густой ществуею
– мёдёгтем,
Где ложка с бочкой наравне.
Сосать её, пока не сдохнем
Мы в день один – тебе и мне…
* * *
Лишь за всех помолиться,
Невзирая на лица,
На грехи не взирая –
Ибо всех нас сырая
Восприимет однажды –
Ведь нельзя в неё дважды,
Как прижизненно – в реку.
Только три «кукареку»
Прокричит невеликий
Пётр – с прощением в крике…
1 9 9 5
* * *
«Не до жиру!» – скажу, коли все
Говорят так. И сплюну…
Я кручусь, как белок в колесе
Углеводной Фортуны.
До папайи ли мне ерунды,
До муры ли кокоса!
Озари меня глюком еды,
Внутривенна глюкоза!..
* * *
Душа моя, ящерка,
Ну, что ж ты не тщишься?
Бывало, все тащишься,
А нынче – тощища…
В какой же ты щелочке
Свой хвост прищемила,
Душа моя, целочка,
Частичечка мира?..
ОБЩЕПИТ
Я щей у вас не попрошу,
Не попрошу у вас борщей я.
Кусочек правды откушу,
Запью глоточком обольщенья.
С врагами завтрак разделив,
С друзьями разделю я ужин…
Вы продаёте на разлив?
Спасибо, зависти не нужно.
Я пообедаю с собой
Наедине в чужой столовой.
Окончен будничный запой.
Сегодня – праздник звездолобый!
Но я не попрошу, пока
Во рту жаргона каша стынет,
Подать салат из языка
Родного – с соусом латыни.
Не попрошу, пока шуршу,
Подать компот из просвещенья
Плодов. Но всё же попрошу
У вас – на блюдечке – прощенья…
* * *
Моллюск асфальтового дна,
Автобус – створки открывает…
Внутри жемчужина одна
Сидит, билеты отрывает.
Алеет устрицею уст,
Ракушкою ушной белеет.
Автобус полон. Ну и пусть!
Без акваланга и билета
Проеду остановок пять,
Её не трогая хоралом.
Зачем шофёру наставлять
Ветвисторогие кораллы?
…А за окном – огромный спрут
Влезает щупальцами в души.
Но здесь не океан, а пруд.
И он не столько страшен – скушен.
А за окном – в чужой тени
Акула кушает акулу.
Неинтересны мне они –
С их нечленораздельным гулом.
…Ты ж – перламутрово-юна.
Но я – не ювелир. Бывает…
Моллюск асфальтового дна –
Автобус – створки закрывает…
* * *
Скромнее стало время молодое
В пространстве успокоенной крови.
Я вытащил занозу из ладони,
Поковырявшись в линии любви.
И сдуло её ветром, как синицу.
Лишь боль в руке зажалась журавлём.
Да только нагота порою снится,
Давно уже поросшая бельём…
* * *
Девятый месяц, сентябрюхатый,
Тебя так ждали дома и хаты –
И ты явился, вполне доношен,
Арбузом спелым, большим, как осень.
И сделал кесарь тебе сеченье,
И Бог бахчёвый в твоём соченье
Явился миру – Отцом-Арбузом…
Как ты вкатился зелёным пузом –
Без акушерок – в дома и хаты,
Девятый месяц, сентябрюхатый!
О, ФЕРТИКИ!
О, Фертики! Имение моё!
Неместное, насмешливое имя!
Стоящий фертом на холме высоком –
Я фертиком кажусь издалека.
Филологу покажется к тому ж:
Здесь фертики столичных щеголее,
Наряды фертиц здесь ещё голее
Парижских декольте… Однако, нет!
Не самая фертильная земля –
Песок да глина. Но она дарует
Немного овощей, покой и волю,
Цветочный мёд и козье молоко.
Крестьянин безлошадресный,
живу
В деревне – без конюшни и прописки,
Наездами, помещик безработный,
Хозяйству разномастному служу.
Здесь ягодных варений есть амбар,
Грибов и трав сушёные сусеки –
И вскорости скрести по ним я буду,
По ним – в отместку голоду – мести.
О, Фертики! Спасение моё!
Родителей стареющих отрада!
Вы – лучшая обитель для того, кто
И франт, и замарашка сам себе…
* * *
О, родиться бы мне существом таким,
Что не стало б ни с кем заводить роман!
Но куда ты ни кинешь – повсюду инь,
И куда ты ни глянешь – повсюду ян…
* * *
Скажу тебе, мой милый унтер,
Когда останемся одни:
Не так проходит слава mundi –
Sic
transit gloria мудни…
* * *
У меня родился прикол.
От балды.
К кому только мы не обращались –
и к гинекологам, и к рецензентам,
кто только не обращался к нам –
и сластолюбцы, и старые девы –
а он всё-таки родился.
Воды схлынули, обнажив философские камни…
У дверей толпились отцы, матерясь.
Сновали основоположники.
Ничего нового.
Мы не открыли…
Он пока маленький, наш прикол.
С пустышкой в молочных дёснах.
Не пугайте его погремушками ваших зубов.
Не стучите – и он вам откроет однажды.
Не спешите!
Пройдет время – он встретит другую балду.
У них родится прикол…
1 9 9 6
ПАМЯТИ БРОДСКОГО
Бродский – наше Ничего.
Ничего и нету, кроме
Ощущенья своего
Плюс иронии – и крови.
Плачь, Поэзия Земли!
Закатился твой Юпитер.
На поминки не пришли
Ни Венеция, ни Питер.
Но помянем, что сидел
У страны своей на шее,
Свергнут был в иной предел
Теми, кто стране «нашее»,
Что Европа между ног
Здоровей быка имела,
Что Америка, в свой срок,
И дала ему, и дела
В склеп отдельный. Одному –
Лучше и в могильном гетто.
Стал Васильевским ему,
Временным – чужой Манхэттен.
В пятьдесят его шестой
Год – душа ушла на волю
По амнистии. Постой,
Дай сказать, как я его лю…
…Только мрамор да стишки,
Что картавил он, смущаясь,
Лишь дежурные стежки
Вдоль прощального плаща есть.
Бродский – наше Ничего.
Ничего и нету, кроме
Ощущенья своего,
Сострадания – и крови…
* * *
У семи магических нянек
Я – дитя без третьего глазу.
Может быть, он скоро проглянет.
Безусловно, не сразу.
Спи, глазок…
* * *
Объевшийся грушами юноша
Вкусившую яблока девушку
Ведёт в анекдоты ЗАГСальные…
О, муж! Никогда не женись!
* * *
Мой монумент литературный
Горяч с подмышек и со лба.
Вознесся он температурой
Превыше ртутного столба.
Порою в лирике заколет –
Но не зудит публицистит!
И этим славен он, доколе
Ни жив ни мёртв один пиит.
Пройдёт и слух, пройдёт и зренье,
Отсохнет сущий в нём язык…
Ему не знать выздоровленья –
Но ведать здравые азы.
* * *
Тристан-да-Кунья* шубка
Наброшена на плечи
Географички юной,
Но холодно в стране,
Где очень много Швеций
И очень много Жнеций,
И На-Дуде-Игреций
Уместится вполне.
В Тристан-да-Кунью
шапку
Упрячу от мороза
И Шар Земной горячий,
И голову свою.
Не дурака под шерстью,
Но валенки валяя,
Я варежку разину –
И о зиме спою…
Географичке юной,
Как никому, понятно
Платочков оренбургских
Пуховое тепло –
Студёною порою
Ступающей упрямо
Сапожками Италий
В сугробное стекло.
Она зайдет в трактирчик –
И выпьет там стаканчик
Заветной жаркой «Старки» –
За новые меха:
Меха Тристан-да-Куньи,
Меха Тристан-да-Лисьи
–
И прочие мешочки
Для русского стиха…
* - Тристан-да-Кунья –
острова (Брит.) юго-западнее Африки.
В’ОДА
О, сколько воды сквозь тебя утекло,
Моя молодая уретра!
Струилась она и легко, и светло –
И по ветру, и против ветра…
О, сколько воды сквозь тебя протекло,
Моя молодая аорта,
Больная моя! Растекалось тепло –
И было не надобно спорта…
О, сколько окрашенной жизнью воды
В родимом физическом теле!
Духовные силы туды и сюды
Качали её, как хотели…
А нынче – её выливаю в кондом –
И это
зовётся любовью.
А нынче – я бреюсь отточенным льдом,
Ища красоты малой кровью.
Вскипает волной благородная желчь,
Что вредно влияет на печень.
Я мог бы глаголом – желудки прожечь! –
Да незачем. Впрочем, и нечем…
Но пусть не иссякнут солёной водой
Любимые мной капилляры –
И пусть я журчу, как она – молодой,
По мира сосудикам старым!
ИЗ ЛОНГФЕЛЛО
…И когда, о Гайавата,
Ты уйдёшь в Страну
Понима* –
Ты найдешь в стране понима…
И призна… - но не сейчас…
* -
Страна Понима – страна мёртвых.
1 9 9 7
СТИХИ ИЗ КНИГИ «ВИДУАЛЬНАЯ ИНДИ»
ВИДУАЛЬНАЯ ИНДИ
Каюсь, что я – прохиндей,
Что сочиняю на хинди…
В Индии общих идей
Есть видуальная
инди.
Ту и пою, покаян,
Что под созвездием Рака
Пятится в Свой Океан,
Но – по любви, не от страха.
Той посвящаю восторг,
Что разделяет клешнями
Средний и Дальний Восток
(Членистоного, меж нами…).
В тайны, что прячу в стихи,
Не заберётся ищейка.
Слава стране, что в хитин
Прячет нежнейшую шейку!
Если уж я прохиндей –
Насочиняю стихинди!
В Индии общих идей –
Есть видуальная
инди!
ИРИШЕ
От себя напишу – и тебе прочитаю,
Что Ириша
– Богиня Любови в стране,
Прилегающей левою грудью к Китаю,
Омывая Цейлоно
в горячей волне
Океана Страстей… В этом образе скользком –
Вся Ириша
с мольбою: «До сердца достань!».
Я руками России – Камчаткой и Кольским –
Обнимаю трепещущий твой Индостан.
И пою о тебе… Мне не надо баяна
И ситара* не надо. Но благослови,
Милый Кама**, чтоб ласковой ветвью баньяна***
Лечь под ноги Ирише
– Богине Любви!
* - ситар – индийский струнный музыкальный
инструмент.
** - Кама – древнеиндийский бог любви.
*** - баньян – индийское священное растение.
* * *
В каждой женщине есть Пракрити* -
И с пером золотым пра-критик.
А в мужчине каждом – Пуруша** -
С устремлённостию к перу же…
* - Пракрити (санскрит) – Праматерь.
** - Пуруша (санскрит) – пра-мужчина.
* * *
Войду по чакру манипуру* -
По пояс – в воду. Поплыву.
Манипулирующий сдуру
Словами – умно ли живу?
Я сыт по самую вишудху* -
По горло – глупой суетой.
Тону я в ней всерьёз. И в шутку
Шепчу: «Мгновение, постой!».
Мне как ножом по анахате* -
Мои сердечные дела.
Пора остановиться. Хватит
Менять душе моей тела.
Мне как серпом по свадхистане* -
Моя животная любовь.
Когда же плоть моя устанет?
Когда же Дух откроет вновь
Мне «третий глаз» – слепую аджну*? –
Ведь я уже загрёбся плыть…
И всякий ветр волною каждой
Смиряет брассовую прыть.
И не надеть на сахасрару*
Купальной шапочки, и не
Снять кармы новой, плавок старых –
Не то окажешься на дне.
И холодок по муладхаре*
Бежит. Несёт меня река…
«О, Харе Рама! Кришна Харе!»** –
Шепчу, не доплыву пока…
* - манипура, вишудха,…, муладхара –
человеческие чакры (энегетические центры).
** - «Харе Рама!» - одна из главных индийских мантр
(молитв).
СТИХИ ИЗ КНИГИ «ИНТЕРДА!»
* * *
Я не то, чтоб гуманист
И не то, чтоб гуманоид.
Я, скорее, уманист.
И, пожалуй, уманоид.
…Посреди квартиры – кум.
За квартирой – ойкумена.
Простирается мой ум
Недалёко, неумело.
Посреди села – гумно.
А за ним – другие гумна.
Там – зерно. Оно умно.
Тут – стишки. Они заумны.
Посреди столицы – ГУМ.
Посреди него – игумен,
Повторяющий: «Аум!».
То не он, а мир безумен.
Сколько горя от гума-
Нистов, мыслей их «гуманных»!
Пусть рассеется туман
Утром – правильно – уманным!
* * *
Мне говорить:
«Их либе дих!».*
И мне любить
Их, лебедих.
Предпочитать
Их стерве,
Чтоб не сказать:
«Их штербе…».**
* - «Их либе дих!» (нем.) – «я люблю тебя!».
** - «Их штербе…» (нем.) – «я умираю…».
* * *
Кто в женский потолок ногами упирался –
Тот вырос, возмужал – и топчет женский пол.
Он дарит им путём привычных операций
Абортную любовь, зародышами полн.
Качаясь на цепи земных перерождений,
Меж ног очередных душа его висит…
О, скольких он ещё обнимет и разденет!
О, скольким нанесёт глубокий свой визит!
* * *
Витал - в облаках, а ментал – на земле…
Придя из астрала за двадцать семь лет
До этого текста, я был удивлён
И гол. А теперь, как и все люди, в лён
И хлопок одетый, спокойно смотрю
На двадцать восьмую (помножить) зарю…
Разрознен телами, живу не спеша,
Чтоб снова единою стала душа.
О, если б сказать в девяносто семь лет:
«Витал в облаках – и ходил по земле»!..
1 9 9 8
ИНТЕРДА!
Всё, что писал я досель,
Всё, что писал я отселе –
Перелистал я – да сел,
Сел – да пустое отсеял…
Есть авторучка и Дар.
Жаль, что компьютера нету.
Время создать Интерда
–
В противовес Интернету!
* * *
Пройдя агонии и воды
Рождений многих – снова жив…
Живи себе царём природы,
На царство скипетр положив,
Не обижаясь за державу…
Оставь ей будущий свой труп –
И в этот мир опять пожалуй
Сквозь медь фаллопиевых труб!..
* * *
Отбросив трезвости весло,
Как спирт по жилам, буду плавать. -
Меня теченьем занесло
В ликёро-водочную заводь…
И, распушивши свой коктейль,
Спою о краткости веселья,
О вечной радости – как те,
Кому неведомо похмелье.
Когда же горькой налижусь –
И сердце сладостно застонет –
Как джинна, выпустив слезу,
Как в джин, в неё добавлю тоник…
…До парусов себя залив,
Сквозь беломора злые тучи
В ликёро-водочный залив
Уйдёт голландец мой летучий –
Как винный спирт…
ПОЗДРАВЛЕНИЕ ДРУГУ
Голод – не тётка, жажда – не дядька,
А половое влеченье – не тятька,
Правда – не матка, а брат – не сестра…
Эта цепочка, как мир наш, стара.
Каждому овощу – свой огород.
Можно придумать другой оборот:
Дедка – не репка, а бабка – не лук,
Ты же – не хрен, мой возлюбленный друг!
Каждому саду – свой собственный фрукт.
Плод мой запретный, возлюбленный друг,
Истинно молвлю: родился поэт
Тридцать тому удивительных лет.
Трижды по столько будь здравым! Попробуй!
Выпей – но в меру. Ведь главное – чтобы
Горло – не жажда, желудок – не голод,
Печень – не боли, а сердце – не холод,
Чтобы стояло что надо, чтоб были
Необходимые (чтоб не пропили…).
Счастья тебе! И пусть будут – точь-в-точь –
Светом – жена и Надеждою – дочь!
Пусть – в перспективе – появится сын!
Если захочешь, пусть будет и чин,
Или, напротив, - несуетный сан…
Всё остальное – придумаешь сам!
* * *
Здесь не ристалище – здесь нерестилище.
Вход во влагалище водохранилища
Полуприкрыт… Но непересыхающи
Батюшка-Кама и мама-Ока ещё.
Рвущей и мечущей, брызжущей, каплющей
Неиссякающи рыбищей капища.
Мечется, сталь ища, силища в илище…
Но – не ристалище здесь – нерестилище!
АВГУСТ
Я хожу по лесу. Вокруг – хиросимы
Белых, чёрных груздей нагасаки…
Это пламя грибное – неугасимо.
Это август решил так: не угасать им.
Вот малыш
притаился в траве у осины,
У берёзы – другой. Их заметит не всякий.
Но для каждого – вспышки: опят хиросимы
И лисичек пылающие нагасаки…
* * *
«Тысяча одной» - не удивиться…
«Тысяча вторую» прочитай ещё,
О, шахерезадая
девица
С личиком, от страсти гюльчатающим!
* * *
Соседствуют унылое и бравое,
В душе соприкасаясь много раз…
Как левое яичко ниже правого –
Так я, мой добрый ангел, ниже Вас!
* * *
О чувственных стишках опять моли Эрато,
В сплошные небеса прерывисто дыша…
В болотных сапогах придёт мелиоратор,
Чтоб слёзы осушить твои, моя душа…
* * *
Тоталитарная система:
Когда – ни тары, ни товара,
Когда товарищи – не в тему,
Да и товарочки – не в пару…
Когда всего лишь сдать посуду
Пустую – полная проблема –
И только дребезги повсюду,
То – та ли тарная система?..
СТИХИ ИЗ КНИГИ «ИМЯ ГЛАГОЛЬНОЕ»
1 9 9 8 – 2
0 0 0
ЧРЕВОВЕЩАНИЕ
- Эмбрионыш, эмбрионыш!
Ты о чём нам эмбрионишь?
- Всё о том же, матушка, всё о том же.
Всё о том же, батюшка, всё о том же.
О любви…
ТРИЖДЫ ТРИ
Витал – в облаках, а ментал
– на земле…
Придя из астрала за двадцать семь лет
До этого текста, я был удивлён
И гол. А теперь, как и все люди, в лён
И хлопок одетый, спокойно смотрю
На двадцать восьмую (помножить) зарю…
Разрознен телами, живу не спеша,
Чтоб снова единою стала душа.
О, если б сказать в девяносто семь лет:
«Витал в облаках – и ходил по земле»!..
2
Могутин,
Хочутин и Надобностин,
Зачем же я вас в свою жизнь допустил?..
Могутин – могутен, но, в сущности,
слаб –
Как однофамилец, поэт Ярослав.
Хочутин – желает ещё и ещё,
Хоть времени мало и плод запрещён.
Из троицы этой лишь Надобностин
Сумел что-то сделать, чего-то достиг…
3
Я сам себе – лебедь. И щука. И Рак.
Зачинщик и прочая внутренних драк.
Я сам – Арамис. И Атос. И Портос.
А где д’Артаньян – я не буду про то.
Я был одинок. А теперь – триедин.
И спим-то мы вместе, и пьём, и едим…
И я вас люблю, как троюродный сын,
Могутин, Хочутин и Надобностин!
ТРИЖДЫ ЧЕТЫРЕ
1
Платон мне друг, женьшень мне кореш –
Но этим мало мы утешены.
И расцветает мандрагоречь
На сладком семени повешенных…
2
…Грызите Плоть и Кровь лакайте –
Но чуйте Духом, сном, характером,
Как тянет лямку буклакатер,
Не споря с пашущим батрактором!
3
С чего-то пишется такое…
А вам не всё равно, с чего
Ни воли нет мне, ни покоя –
Собаколайно, ветроносчиво?..
* * *
Да, интеллектик твой – большой,
Но ты – недобрый малый.
Как - с агрессивною душой
Тебя – не обломало?
Чтоб к этим не имел бы зло –
И не имел бы зло к тем –
Заеду в твой глобальный лоб
Своим локальным локтем!
ВЗГЛЯД НА ОГОРОД
Нарифмованы гряды на слово «любовь».
Столько рифм – за неделю не выкопать!
Тут – прижатая плотно друг к другу морковь,
Тут – прижатая плотно друг к другу свекловь
И прижатая клубнями плотно картовь… -
Заземлённая – ну, совершенно! – любовь
В корнеплодах поэзии выпуклых…
* * *
Собака – на Сене, а кошка – на Темзе.
Их встреча на Эльбе – была коротка.
Мы так и живём, разделённые тем же,
По разным углам одного городка.
Мы тоже с тобой – словно кошка в соломе
С собакой на сене, с мурлыканьем лай.
И наши мечтанья о новом салоне
Пока воплощаются в старый сарай…
О, если б могли словоблудные игры –
Да чтоб дрессировкой друг друга не злить –
Собаку на волке и кошку на тигре,
Еврея на Волге с арабом на Тигре
В одной биологеографии
слить!
Чтоб каждый заметил, что люди – как реки,
Что в Лену вливается Васи приток
И Лиза из них вытекает навеки –
Допустим, к Серёже… Не так ли, браток?
Так хватит раздоров хвосты меж Дунаем
Запретным нести – и запретной Окой!
Ведь всё разрешая, течёт между нами
Безбродная жизнь безмостовой рекой.
И нет в ней ни дна и ни края… Зачем же
Напрасно тревожусь? – Спокойно пока:
Собака – на Сене и кошка – на Темзе.
А встреча на Эльбе – всегда коротка…
ИЗ
ЦИКЛА «КОРАМЫСЛИ»
* * *
Всем, уставшим от девиц,
Жить хотящим – не вертеться,
Предлагаю свой девиз:
«Хочешь жить – умерь
вертепство!»
* * *
Я – из странных таких друзей,
Что по бабам – как по музеям,
Эротический ротозей,
Ставший просто – эротозеем…
* * *
Я отказался от многих дам,
Остался с одною девой…
Я тебя – никому не адам,
А ты меня – никому не евай!
* * *
У меня и у жены,
Вольных в нашей связанности,
Все права
защищены –
Обязанностями!
* * *
Вчера просил: «Приподнимитесь!»
Сейчас прошу: «Приподнимись…»
Вы были давеча мне – мисс.
Ты стала мне сегодня – миссис…
* * *
Вот ещё нежнейшие причины
Прочности грубейших моногамий:
Где руками развели б мужчины –
Там разводят женщины – ногами…
* * *
Засмейся. Иль слёзы утри.
Я был незадачливым мужем.
Но я тебя знал – изнутри,
А ты меня – только снаружи…
* * *
Перестал в любви скитаться –
И не надо страсти женщин.
Отношусь к ним по-китайски:
Инем больше, инем меньше…
* * *
Какие бы одежды ни носили
Герои Сатурналий – всё едино:
Там девушки – в немыслимых лосинах,
А юноши – в неведомых козлинах…
* * *
Мой друг, ты недужен, хотя – из врачей сам.
В твоих развлеченьях меня – как бы нет…
…А в комнатах наших – сидят извращенцы
И юношей наших ведут в кабинет
Клонирования семьи.
* * *
Едины – вонь из туалета
И дух из храма – пусть нельзя!
На вкус и цвет – знакомых нету,
Но есть на запахи друзья…
* * *
И ваши Всенощные Бдения,
И наши бденощные
всения –
Из мира спящих прободение
В мир пробуждённых, Воскресение…
* * *
Если мне встретятся Братья по Разуму,
Я им скажу заготовленну фразу:
«Разъединённые братья по Разу мы,
Объединённые братья по Разу!..»
НАЧАЛЬСТВУ
Если научились – так умейте,
А не отводите глупо взгляды,
Посмотрев на запись в документе:
«Бодхисаттва первого разряда»!
* * *
По всей округе лают псины,
По всей округе воют суки…-
А мы беседуем с Ибн Синой
Об Авиценностях
науки!
* * *
Как подсчитал учёный дед
Алгебрий Арифметов,
На девяносто восемь бед –
Четырнадцать ответов!
МУЗЫКАНТУ
Под звуки зенитки –
Не станешь духовен…
Но: с миру по Шнитке –
Глухому Бетховен!
ЖИВОПИСЦУ
Что ж, статичен будь, треножник –
Передвижник был бы смел!
Как шутил один художник,
Марк Шагал
– и нам велел!
ХИМИКУ
Коль ты увлекся, химик,
Металлами «плохими»,
То – моли
бдена, чтобы
Тебя никто не кобальт!
БОРЦУ
Твой борцовский закидон
Отражаю очень просто:
Я б занялся айкидо
–
Если бы не «ойки»
после…
В КАФЕ
Я отдыхаю налегке –
И представляю, как же тяжко
Работать в «Каменном цветке» –
К примеру,… каменной букашкой!
ИЗ КИПЛИНГА
Чистильщик обуви, знай назубок
(И добавляй “yes, it
is”):
«Лапоть есть лапоть, сапог есть сапог –
И вместе им не сойтись!».
ПОСЛЕ СПОРА
Жаль, что я вас не просёк,
Жаль, что вы меня не поняли…
Впрочем, всё это – мудзё,*
Как сказали бы в Японии.
* - мудзё (япон.)
– бренность и непостоянство.
* * *
Возможно, я продамся очень скоро сам.
Возможно, не продамся никогда…
Когда б вы знали, из какого Сороса
Растут стихи, не ведая стыда!
* * *
Обещал я про зло вам,
Я сдержу
своё слово! –
То
бишь, я промолчу…
* * *
Не
говорите всуе…
У
бессловесных – сердце поёт,
А у
меня – танцует…
ОФИЦИАЛЬНЫЙ ТРАУР
Скажите, шуток окромя,
Зачем вы, спешно опечалясь
И скорбно голову сломя,
Почтить молчанием помчались?..
* * *
Так и тянет с вершины вниз меня…
Так и будет, хоть изменись мы:
Единицам – Пик Коммунизма,
Остальным же – лишь коммунизменность…
* * *
Всё, что пишу я, - не то, чтобы низко:
Я – на шестом этаже…
Но, как шутила одна машинистка,
Всё это – фыва
про лджэ!
ДЕРЕВЕНСКИЕ ПОЭТЫ
Начитавшись Есенина,
Когда Снегина
стаяла,
Пастернака посеяли –
А взошла лишь Цветаева…
Начитавшись бестселлера
«Помощь фермерам шефская»,
Мы Цветкова посеяли
–
А взошла Петрушевская…
И слезит соль зеницы нам,
Отделяющим плевелы:
На земле Солженицына –
Прорастают Пелевины…
* * *
Мы поэты не первого плана,
Не второго и даже не третьего…
Хочешь гения ты? – На поляну
Выйди
маконопляную, встреть его!
Там взрастают на глине колоссы,
Каждый – Пушкин и Бродский с Пелевиным.
Не вставляйте им иглы в колёса,
Не вменяйте соблазны полей в вину!
На поляне, на маконопляной,
Разгулявшись – меж гениев сяду я…
Мы – поэты не первого плана –
И не пятого, и не десятого…
ИМЯ ГЛАГОЛЬНОЕ
1
Кто-то глаголет мне имя глагольное,
Словно верблюжию через игольное
Кто-то вдевает на слух:
«Мафусаил1
– это краеугольное
Ветхозаветное имя глагольное».
(Время
прошедшее, времечко школьное,
Как ты хотело заслуг!).
Чуть ли не каждое имя еврейское –
В жизни ли, в книге, в иконе, на фреске ли –
Что бы там ни говорил
Мне юдофоб, это – Божие действие:
Нет, не Гаврила,
столь женственно-детское –
Полный мужской Гавриил2!
(То ж – Михаил,
Даниил
И Рафаил, Измаил3…).
И у Некрасова – имя глагольное,
И наклоненье его – неприкольное:
Колю сменил Николай4!
Но в повелительном сём наклонении –
Смутный призыв упадать на колени – и
Нет ни двора, ни кола…
Мерить судьбу декалитрами, милями –
Глупо и скучно. Судьба – не в фамилии –
В имени, словно в ядре.
Вот и Платонова имя глагольное
(Пусть переводят его хоть в Монголии)
Повелевает: Андрей5!
Список имён – дополняется женскими –
Тех, кто меня одаряет блаженствами
Разных слоёв бытия:
Элла Памфилова, Анна Ахматова,
Алла Борисовна, Белла Ахатовна,
Мила-Людмила моя!
2
Время болезненно. Имя глагольное –
У настоящих
недугов, тем более,
Коли – артрит
иль колит.
А «Церукал»,
«Унгевит» и подобные –
Пачками входят в рецепты подробные,
Что прописал
Айболит.
Слово болезненно. Всё, что глаголется,
Хоть на кириллице, хоть на глаголице –
Чем-то болеет, болит.
Был я когда-то Кириллом с Мефодием,
Но – откирилл
и уже отмефодил я,
Что-то во мне ипполит.
Минуло времечко Ветхозаветное.
И на скрижалях – лишь еле заметное:
«Вспахивай, сын мой, и сей!».
Доброе – есть. Но отсутствует вечное.
Нынче ты – пастырь народа овечьего,
Коль наречён: «Моисей»6!
Вроде, пора попрощаться с евреями…
Как бы не так! Ведь и в будущем времени
Я оказался и сам –
Не патриарх, так не мальчик в поэзии –
Строчек, редакторской бритвой обрезанных,
Многих отец – Авраам7!
Рифмы глагольные! Рифмочки бедные!
Вами со мной, как с Хозяйкою Медною
Камень любой говорит.
И магнетит
переписывать наскоро,
Что Даниилу, уральскому мастеру,
Чаша его малахит…
Впрочем, довольно! Лингвистам налоги я
Все заплатил. И долги филологии
Тоже отдал, на финал
Приберегаючи краеугольное
Прозвище модное, кличку, глагольное
Имя своё: маргинал…
1 – Мафусаил
(евр.) – «умерщвляющий мечом»,
один из Патриархов, «семи великих пастырей».
2 – Гавриил
(евр.) – «сила Божья».
3 – Михаил
(евр.) – «кто подобен Богу?»,
Даниил (евр.) – «судья Бог», Рафаил (евр.) – «исцеление
Божье», Измаил
(евр.) – «Бог слышит».
4 – Николай (греч.)
– «победитель».
5 – Андрей (греч.)
– «мужественный».
6 – Моисей
(евр.) – от глагола «вытаскиваю».
7 – Авраам (евр.)
– «отец множества».
АВТОРСКИЙ ЛИСТ
Вас приветствует Александр Анатольевич Корамыслов,
как ни печально, поэт… Родился 16 июля 1969 года в Воткинске. Образование –
выше среднего (кое-где учился, но не окончил…). Семейное положение: ночной петербургский мост (разведён).
Социальный статус: маргинал…
Активно пишу с 1987-го. Публиковался в местной печати (газета «Курьер», журнал «Луч» (Ижевск)), газетах «Русский курьер», «Гуманитарный Фонд» (Москва), альманахе «Молодой Гений» (Костомукша) и т. п. Участвовал в Первом и Втором Фестивалях молодой поэзии (’91 и ’94), организованных СМЛ «Вавилон», лауреат Первого (высший балл А. Аронова). В 1995-97 гг. пребывал в undergroundе. Но с 96-го по 99-й – выпустил семь машинописных малоэкземплярных книжек. Из публикаций последнего времени отмечу так называемый «дебют» в журнале «Соло» (№22) и те же «Эротические танки» в Интернете, в сайте СМЛ «Вавилон» (www.vavilon.ru). Нынче участвую в конкурсе «Пропилеи» журнала «Новый Мир Искусства».
Тексты расположены, как правило, в хронологическом порядке. Цикл «Корамысли», увы, далеко не полон…
Успехов!
Автор.
Воткинск.
Июль’2000.
2 0 0 0
NEW “КОРАМЫСЛИ”
* * *
Я осознал себя в искусстве
Вне всяких школ дефис течений.
И понял главное: хочувства
Порой важней должнощущений!
АНДРЕЮ БАБУШКИНУ
Будь суть бард – иль, по сути, рокер, -
Не забудь о судьбе и роке.
На магнитной свисти на ленте,
Только помни: «Festina lente*!».
* - «Festina lente» (латин.) – торопись медленно.
* * *
Будь подтянутым, обрадован
Парадокса ремешком:
Выйди в мир из андеграунда –
И к метро иди пешком…
* * *
Живи ещё четыре века –
И в них запомнить постарайся:
Не яйца красят человека,
Но человек (на Пасху) яйца!
* * *
В горячий твой источник женский
Я не суюсь, не зная броду.
На бабьем молоке обжегшись,
На девичью я дую воду…
* * *
Тебе, прекрасной внутренне и внешне,
Не «эх…» скажу, любимая, но «ух!».
И, если есть наука страсти нежной –
Будь нежнострастных доктором наук!
ИМПОТЕНЦИЯ
С меня зарплату удержали,
К тому ж – поставили на вид…
И так обидно за державу,
Что даже скипетр не стоит!
* * *
Брачные узы в Святой Руси?
Пузо на пузо, рука в руке?
Может быть, лучше, как Дебюсси –
Быть женатым на Бардаке* ?
* - Бардак – Эмма Бардак, последняя жена Клода
Дебюсси.
* * *
Пред любовью все равны:
Воздержанцы, блядуны.
Брат тому, чья цель – ебать,
Тот, кто держит целибат* …
* - целибат – обет безбрачия.
* * *
- Скажи мне, кто твой друг?
- Простой олигофрен…
И весел мой испуг:
«Кто-кто? Амиго-френд?!».
ГРУЗЧИКИ
- Нет! Тяжело мне. Это
Сам не осилит Будда.
- Да почему же нет-то?
- Да потому, что – брутто!
ХУЛАХУП
Обручи крутит гимнастка,
Кругло роняючи с губ:
«Вот – ничего себе пляска!
Вот – ни хула себе хуп!».
НАХУАТЛЬ?
Нахуатль* испанцы покоряли
Майя, мирно пивших чоколатль**?
Всё равно же больше потеряли,
Чем приобрели. А нахуатль?..
* - Нахуатль – язык индейцев майя.
** - чоколатль (язык индейцев майя) -
шоколад.
РАЗБОЙ
Шляпу сорвали папе,
Били ногами в пах…
Дело – совсем не в шляпе,
Дело – в её швах!
* * *
- «Макаронический стих» – возвышен.
И гармоничен хаос…
- Я уважейшен твою позишен,
Ноу какого хау?
* * *
Недавно мне бутылки было мало.
Алкоголизма флаг отныне спущен.
По-австралийски я теперь – коала*,
Ну, а по-русски – попросту непьющий.
* - коала (язык аборигенов Австралии) –
букв.: «непьющий».
НА ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ФОРУМ В ДАВОСЕ
Давос, которого ищу, как
Экономический Сезам,
В который Лебедь, Рак и Щука
Впряглись – Давос и ныне там…
ПРЕДВЫБОРНОЕ
И кто же станет нам гарантом
Не взрослых бед, но счастья детского –
Нам, внукам капитана Гранта,
Нам, детям гранта Президентского?
* * *
Без-умие родное, без-дорожие –
И Млечный Путь, Чумацкий этот Шлях –
Всё держится на слизи носа Божьего,
А попросту, по-русски – на соплях…
* * *
Он пойдёт далеко,
По гвоздям и по стёклам…
А пока – молоко
На усах не обсохло!
* * *
Самый умный дурак –
И весёлый при том –
Выражается так:
«После нас – хоть потом!».
* * *
…А ты идёшь со мной, не уставая,
По грустному пространству бытия,
Ирония моя – как составная
Часть лирики – Лирония моя!..
Декабрь’2000.